Прадед мой лежит в больнице после инсульта с гематомой. По-моему, надежды практически нет, так как состояние медленно ухудшается. Он старый уже. 85 лет, но, боже, как же не хочется его терять. Он сильный очень, до последнего времени каждый день упражнялся с гантелями, прошел войну, 60 с лишним летом любил одну единственную женщину.
Страшно очень. К маме приехала Аня из Москвы, чтобы поддержать. А я, когда вижу, как мама плачет, не могу перед ней быть слабой. Вот и получается, что весь стресс и весь страх выливает ночью, в своей комнате в слезы.
Когда три недели назад умерла тетя моей однокурсницы, мы кинулись к ней и вообще старались помочь. Когда две недели назад умирал дядя моей подруги, я могла тупо прогулять урок, чтобы побыть с ней, и постоянно была рядом. Когда он умер и она мне позвонила, я тут же поехала к ней, отвлекла, развеселила. Моя бывшая одноклассница болела на пару недель недавно. Я пошла к ней домой, мы посидели. Я всегда говорила с ней, как-то веселила.
Сейчас мне реально хуево. Да, у меня каждый день репы до позднего вечера. Да, я вчера была на др. Да, я даже могу говорить о симпатичном мальчике, который мне на деле нахрен не сдался, но интересный.
Но мне хуево.
Я один на один стою с этой жуткой пропастью. И когда мне тупо хочется увидеть людей рядом, никого нет. Я наверно дура, что жду, что люди будут рядом. Наверно. Просто мне очень-очень больно, что ничто не взаимно.
Я написала Сукру. Написала, как мне страшно. Он дал мне свой номер, чтобы я ему могла позвонить когда угодно. Я не верю больше, что он меня любит, но это единственный человек, который хоть как-то показал, что ему не наплевать.
Писать о том, как при каждой мысли о деде у меня начинается истерика я не буду. Я похожа на него, я это знаю. И как-то, если ему суждено умереть сейчас, я бы предпочла, чтобы это случилось быстро. Сейчас ему больно, а это хуже.